Мое суровое военное детство, или как при живых родителях мы были сиротами
Добрый день, моя любимая газета! Выписываю «Хозяюшку» уже почти 15 лет и ни капельки не жалею, ведь она для меня и помощница, и наставница, а где-то даже «целительница». Столько полезных советов можно почерпнуть в этом издании! Все, что надо, – все найдешь, прочитаешь – все поймешь. А теперь хочу поделиться с вами историей своей жизни.
Детство наших лет отобрала война. Отец мой был трактористом, и ему дали бронь (так называли тогда), чтобы убрать урожай хлеба с полей. И когда все было убрано, в январе 1942 года он ушел защищать нашу Родину. Мы остались одни – мама, старший брат 15 лет, я (мне на тот момент было 4 года) и наш младший братишка, которому тогда еще не было и двух лет.
В 43-м году мама пошла работать на военный завод, чтобы нас прокормить. Старший брат ушел с товарищем помогать партизанам, а я оставалась за хозяйку. Да не только за хозяйку – за няньку, кухарку, домработницу, да и за огородницу, ведь земли у нас было 40 соток.
Помню, как черпала литровой кружкой воду из речушки и поливала каждый кусточек – 70-80 кустов томатов и столько же кустов капусты, огурчиков, моркови и редьки. В общем, поливали все, что было в «низах» – так мы называли их потому, что эта земля была вдоль речушки под горкой.
Сделали на заводе для мамы мотыгу размером в мой рост, а я работала тяпкой, которая в размерах достигала роста взрослого человека. Ею я обрабатывала весь огород. Но такая работа была мне по плечу, так как на тот момент я была рослой и сильной. Поэтому так долго живу. Мне уже под 90 лет, а я по-прежнему все делаю сама, без посторонней помощи. И стираю, и убираюсь. В доме порядок, и в огороде тоже.
Вот вроде бы описала вам вкратце свою жизнь. Только есть на душе одна небольшая обида. Я и по сей день не считаюсь «дитем войны». Интересно, почему так? Наверное, потому, что я рано стала взрослой.
Да, мы не видели ужасы войны, благодаря Богу. Но мы их переживали так же сердечно, как и все дети. И были сиротами при живых родителях.
Между прочим, у меня есть один почетный знак, который полагался мне как передовику производства, ветерану труда. Лежит где-то в ящичке серванта. Но как он там оказался… Я его до конца своих дней не возьму даже в руки, потому что он был не вручен, а куплен! А дело было так.
Работала я на кирпичном заводе. Проработала там 36 лет, из них – 20 лет в горячем цеху, садчицей кирпича-сушняка под обжиг. В печи стояла жара до 80- 90º С. Сушили кирпич, отапливая котельную углем. На кирпичах – сажи по 3 мм. Так что за все время пришлось мне съесть не один пуд этой сажи.
Там я была все эти годы передовиком производства. Награждалась и передовыми, и областными, и районными наградами каждый праздник. Была председателем совета ветеранов войны и труда. А ушла на заслуженный отдых, и все. За все 30 лет никто обо мне даже и не вспомнил. И каков же был итог – мне достался якобы почетный знак с «гордым» названием «она работала директором магазина». Более того, этот знак решили продать. И то не мне, а моей дочери. Принесли его в магазин, в котором она работала, взяли с нее 300 рублей, попросили собрать праздничный столик и вручить мне эту награду. К чему он мне был вручен – не понятно.
Я, конечно, не считаю это наградой, и до сих пор стоит боль в душе моей, что я не считаюсь и дитем войны.
Шунина Клавдия Дмитриевна,
Пензенская обл.
А пока – несколько строк
из моего стихотворения.
Ромашка белая
Ромашка белая -
Любимый мой цветок.
Что ж ты, судьба, наделала –
Повязала я черный платок.
И теперь до конца своей жизни
С головы я его не сниму.
И только любимый цветочек тебе на могилку несу.
Вдовой осталась я рано,
Ты ушел на тот свет от меня.
И только ромашка белая
Порой утешает меня.
Ведь жизнь, она продолжается,
И годы бегут и бегут…
И только ромашки белые
На лугу ежегодно цветут.
А сколько разлука продлится,
Знать не дано никому.
А пока меня ноженьки носят,
Ромашки всегда принесу.
Постою у могилки, поплачу,
В слезах возвращаюсь домой.
Осталось совсем уж немного,
И я буду рядом с тобой.
Подписывайтесь на наш дзен-канал
