Как мы Степку хоронили
В советское время трудящиеся строго по расписанию получали аванс-зарплату. Ну, и отмечали тоже строго по графику.
Вдень зарплаты явился отец домой, нет, не пьяный, чуть-чуть навеселе, больше нельзя − печень трещала по швам. Мы отца всегда встречали с работы, особенно в такие дни. Всегда покупал нам сладости. На этот раз положил сумку около калитки и загадочно смотрел на нас. Мы с любопытством кинулись к сумке. Там в коробке от обуви лежал маленький щенок. Он свернулся в клубочек и весь дрожал. Был он белой окраски, только ушки и передние лапки черные. Мы обрадовались гостю. Мама строго спросила: «Мальчик?» Отец кивнул: «Да, да, мальчик. Была и девочка, забрал кум». Мама не угомонилась: «А как звать будем?» «Ну, я Степан, – ответил отец, – пущай будет Степка».
Наигравшись с щенком, постелили ему в коридоре. Он мирно заснул. А с едой было хуже. Кроме молока ничего не кушал. Достали детскую бутылку с соской, у соседей попросили коровьего молока, и перешел Степка на общие харчи.
Полюбили мы щенка. Через месяц выпустили на прогулку во двор. Носился по двору, шкодничал, но это нас только радовало. Учуяв его визги, прибежала к нему сестричка Белка, кум жил недалеко. Подбежала она к забору, Степка помогал ей пролезть в щели штакетины. Если не получалось, делал подкоп, и она свободно пролезала на территорию брата. Вдвоем им было весело, бегали, визжали, валялись на земле. Наигравшись, ложились рядом, прижавшись друг к другу, и о чем-то тихонечко скулили. Может, мечтали, вспоминали маму или жаловались на собачью жизнь. Но услышав команду кума: «Белка, домой!», послушно бежали туда, где приютили и где должны были служить.
Подросли щенки очень быстро. Пришло время одевать ошейник. Никак Степка не хотел проститься со свободой. И гавкал, выл, голодовку объявлял. Но такая собачья жизнь, и он смирился. Вечерами отпускали на прогулку, сразу бежал к Белке, вдвоем носились по улице, радовались хоть минутной свободе.
Стали замечать за Степкой, что он гуляка. Загуляет и неделю не появляется дома. Возвращался худой, больной. Прибегала Белка, отчитывала его по-доброму, а иногда и зло гавкала. Он лежал и отходил после любовных похождений, ничего ей не отвечал.
Маме Степка служил верно. Иногда в выходные дни отец с кумом старались улизнуть куда-нибудь, пиво попить или «обмыть» какие -то события. Мама отпускала Степку со словами: «Пойдем искать хозяина», и пес вел маму туда, где скрывался отец. Увидев «сыщиков», отец делал вид обиженного, шутил «Ну, приютил я тебя на свою голову» и ласково гладил собачью морду.
В один год зима выдалась очень холодной. Все улицы в селе были занесены снегом. Люди выходили из дома, кто на работу, кто по срочным делам. Одного Степку ничего не пугало, восьмой день не являлся домой.
Вечером соседка позвала отца: «Степан, твоего Степку убили, валяется возле моей калитки, весь в снегу». Мы все ахнули. Мама в слезы и за сердечные таблетки. Отец нервно покурил, что-то буркнул. Брат-школьник быстро закрылся в своей комнате. Я сдерживала слезы, но чувствовала, что вот-вот заплачу. Отец позвал брата: «Пойдем, сынок, надобно схоронить». Степку уложили на сани, взяли лопату и повезли за село.
Соседка предложила нам щенка, ее собака Жучка ощенилась. Мы с радостью согласились. Окраска − ну точно Степка, наверное, дружил с Жучкой. Сразу определили его в Степкину будку. Утеплили, и щенок почти не вылезал из нее. Прошла неделя. Ночью слышим, скулит щенок, не успокаивается. Выглянули в окошко и обомлели. Щенок на снегу, а в будке Степка. Мы обрадовались, выбежали из дома, Степку трогаем, ласкаем, а он ничего не может понять, в честь чего ему такое внимание. Оказывается, ошибочно похоронили чужую собаку.
После этого случая Степка свои любовные похождения прекратил. Может, состарился или понял, сколько он принес нам переживаний. Нет, наверное, стыдно стало перед сыном. И он мирно и счастливо зажил с сыночком в их общей будке.
Ольга Петровна Костенко, Краснодарский край
