Новое небо Ульяна Морачева
Какое применение можно найти заброшенным военным городкам? Недавно один из них, расположенный в Корфовке, что в Приморском крае, превратился на время в некий ковчег, быть может, последнее прибежище исконно русского духа на корфовской земле. Здесь поселились старообрядцы, вернувшиеся в Россию из Боливии.
По долинам и по взгорьям шла Боливия вперед
Знающие люди указали мне верный ориентир: «Если все-таки доберешься до общежития, сразу поднимайся на третий этаж. Там на одной из дверей вывеска «Боливия », не ошибешься».
Стучусь. В дверном проеме появляется характерный профиль. Настороженный взгляд, окладистая борода, «окающий» говор. Добрался!
Старейшина корфовских «боливийцев» 44-летний Ульян Ефремович Морачев настроен философски: не боится конца света, «назначенного» на 2012 год. Страшного суда за грехи свои человечеству все равно не миновать. Так чего же конца света бояться?
Морачев – личность весьма колоритная. Особенно запоминаются глаза – с хитринкой, себе на уме, но понимающие, добрые. Пообщаться с журналистом в маленькую комнату набилось человек десять. И у всех в глазах неподдельный интерес.
– У нас всегда было большое желание приехать в Россию, – говорит Ульян Ефремович. – Останавливал страх: как встретят в незнакомой стране, да и далеко очень. Но встретили хорошо, приняли как родных.
Поселиться на территории Уссурийского городского округа нам посоветовали специалисты федеральной миграционной службы. Планируем строиться, не век же нам в общежитии жить. Хотелось бы подыскать для будущего поселка место на берегу реки, чтобы и охота была, и рыбалка. Мы своих детей в цирки да на спектакли не возим, у них все развлечения – в речке искупаться, в лес по грибы да по ягоды сходить.
Вот потеплеет, и начнем, помолясь да благословясь, на земле-матушке трудиться. Планируем сеять картофель, зелень, сою, кукурузу. Пока для себя: прокормиться. Техникой бы какой обзавестись, вручную тяжело. От животноводства тоже не отказываемся, держали мы в Боливии коров и свиней, кур и баранов. Когда жили в провинции Санта-Крус, все получалось, несмотря на невыносимые жару и влажность. Лучше уж снег российский, успели к нему адаптироваться.
Мы – русские. Значит, должны жить в России
– Здесь даже климат – за нас и для нас, – продолжает Морачев. – Вот только с сельхозугодьями пока ясности нет. Земли много, а все занято. Но думаем, что власти нам помогут. Не самозванцы же мы, приехали по специальной переселенческой программе.
Работы не боимся. А вот разговоры о трудностях с реализацией продукции немножко пугают. Вырастим ту же сою, а сдать ее по нормальной цене будет некому? Неужели правда? В Боливии не так. Там вырастить урожай дорого обходится, а продукцию сдавать можно без ограничений.
Но мы верим в лучшее. В августе ждем еще одну группу из Боливии, мать моя должна с ними приехать, Степанида Федоровна. Если понравится, останутся. Жаль, отец Ефрем Миронович не дожил, умер в прошлом году…
Чувствуется в моем собеседнике настоящий мужик: солидность, неспешность, фундаментальность. А когда Морачев начинает с полным знанием дела рассказывать о рыночной конъюнктуре мировых цен на сою да еще при этом демонстрирует недюжинные познания в агрономии, – окончательно проникаюсь уверенностью: эти люди в России не пропадут и в обиду себя не дадут.
Всего в Корфовку из Боливии приехали 23 человека – семья самого Ульяна Ефремовича, брат и трое его сыновей. Все почтительно отзываются о необыкновенном плодородии здешней земли. Говорят, что при рачительном хозяине все в Корфовке растет как на дрожжах, нет у растений болезней специфических. Это в Боливии за урожаем ходить приходится, как за маленьким ребенком. Здесь же все само растет и плодоносит. Рай да и только.
Кстати, возможной китайской экспансии Морачев не боится. Рассуждает как истинный христианин: Господь не допустит, собака не укусит.
И носило меня, как осенний листок
Предки корфовских «боливийцев» пришли в Приморье из Бийского уезда Томской области. Затем были гонения на старообрядцев, исход в Китай. После Второй мировой многие русские эмигранты вернулись на историческую родину. Однако Морачевы решили ехать в Бразилию. Американский Красный Крест поспособствовал. Да и любопытство разбирало. Кое-кто считал, что в благословенной Южной Америке бананы с деревьев прямо в рот падают.
Но место под солнцем пришлось отвоевывать повседневным упорным трудом. Во внутренний уклад старообрядческой жизни ни бразильские, ни боливийские власти особенно не вмешивались. В деревнях русских староверов без всяких запретов звучала родная речь, люди ходили по улицам в национальных одеяниях.
Власти ценили «экономически выгодных » переселенцев прежде всего за их трудолюбие и дисциплинированность. Не курят, одной из главных святынь почитают труд на земле, данной им Богом. Такие работники – на вес золота.
Морачевым удалось сохранить русскую душу. Без божьего благословения такое практически невозможно. За столько-то лет на чужбине!
О том, что они – беспоповцы, Ульян Ефремович заявил очень спокойно, как о чем-то само собой разумеющемся. Между тем беспоповцы не приемлют священства. До сих пор во главе их общин стоят наставники, которые распоряжаются в собраниях при богослужении, отправляют церковные службы и требы.
Ульян Морачев не думает, что дети старообрядцев будут учиться в «мирских» школах. Некоторые дети, посещавшие обычные школы в Боливии, ушли из общины в мир. А вот кто самостоятельно учил молодежь уму-разуму, тот ее сохранил. Чтобы спустя столько лет вернуться наконец-то на Родину.
Валерий Кузьмин
